«Что больше всего поражает в Турции, люди там с детства приобщены к современному искусству. Оно окружает человека везде: это архитектура улиц и торговых центров, выполненная в стиле постмодернизма, это число галерей и выставок, которое на порядок выше, чем у нас», - считает профессор Института искусств АГУ, заслуженный деятель искусств РА Алла Соколова.
Счастье быть понятым
- Научно-просветительский проект о художниках-черкесах - один из самых масштабных в истории Северокавказского филиала Государственного музея Востока, и вы принимаете в нём самое непосредственное участие. Чем он вам интересен?
- У Северокавказского филиала всегда было очень много проектов. Но в основной массе это проекты выставочные, знакомящие широкую публику с творчеством мастеров разных направлений. Ежегодно в музее проводится до 20 выставок. В рамках этих проектов писались каталоги, пресс-релизы, экспликации, делались анонсы.
Такой сугубо научный проект как «Культурные диффузии черкесов Турции и России: искусствоведческий и социокультурный анализ» реализуется в музее впервые. И здесь я не могу не сказать о вкладе в него ушедшей из жизни Нафисет Зачериевны Кушу, директора филиала, которая предложила мне сотрудничать с музеем, чтобы помочь поднять его научную составляющую.
В плане науки «Культурные диффузии...» - уникальный, необычный проект, который предполагает проведение круглых столов, научных конференций, экспедиций, выставок, издание книг и научных статей. Но главное - научные исследования и составление электронного каталога художников-черкесов России и Турции.
Благодаря этому проекту обогатилось и искусствоведение Адыгеи. Ведь мы привлекаем к работе студентов, преподавателей Адыгейского госуниверситета, учёных и независимых исследователей из Нижнего Новгорода, Москвы, Краснодара, Нальчика, Черкесска, Стамбула и Анкары. Идёт знакомство с художниками, выявление специфических характеристик их творчества.
- А почему, несмотря на тесное сотрудничество, спонсором проекта выступила только российская сторона - Российский фонд фундаментальных исследований?
- Общеизвестно, что до недавнего времени в Турции запрещалось любое проявление этнической принадлежности: нельзя было детям давать адыгские имена, на улицах разговаривать на каком-либо другом языке, кроме турецкого. Все жители Турции объявлялись турками. Сейчас ситуация изменилась, но следы этих запретов сохранились.
До 70-х годов ХХ века адыги долгое время жили довольно обособленно. У каждого черкесского анклава были чёткие границы, за которые турок не пускали. Один из преуспевающих ныне бизнесменов-черкесов, вспоминая своё детство, рассказывал: «В школе у меня был друг-турок. Но, возвращаясь после занятий, мы вместе доходили до определённого места. Дальше путь ему был заказан». А черкесы из Коньи вспоминали: «Мы узнали, что адыги живут в разных концах Турции, только когда поступили в университет и встретили там соплеменников из Дюздже, Кайсери и других регионов».
В экспедиции я заметила: в Турции много профессиональных женщин-художниц, а вот профессиональных композиторов среди черкесов нет. Я объясняю это тем, что у музыки и живописи разные художественные языки. Язык живописи визуальный, наглядный, когда содержание можно спрятать за красками абстракции. Турецкие художницы черкесского происхождения выставляются в Европе, Японии. Их работы, выполненные в разных стилях и жанрах, покупают коллекционеры и частные галереи.
А язык музыки опосредовано связан со словом, с сюжетом, с этносом. И тут мы опять сталкиваемся всё с той же социокультурной проблемой - с тем, что всё адыгское в Турции долго было под запретом.
Да и сейчас этническая тема не приветствуется. В поисках партнёров проекта мы столкнулись с ситуацией, когда нам прямо заявили: никакая этническая тема научным фондом Турции поддерживаться не будет.
В то время как Российский фонд фундаментальных исследований посчитал наш проект актуальным именно потому, что этничность мы вывели на первый план.
Источник вдохновения
- Не раз артисты наших прославленных коллективов «Нальмэс» и «Исламей» рассказывали о тёплом приёме, который им на гастролях оказывала адыгская диаспора Турции. Их творчество как-то вдохновляло художников-черкесов?
- Безусловно! Об этом нам рассказывали не раз. Художница Белгин Ака Оздаг вспоминала: «На концерте я вдруг услышала знакомую музыку, но в другой, профессиональной обработке. Это было так завораживающе, что я не просто влюбилась в эту музыку, в этих артистов, они послужили для меня вдохновением».
Благодаря артистам из Адыгеи Белгин Ака начала писать танцы. У неё есть серия работ, где запечатлены танцы артистов «Нальмэса», а потом её темой стал балет. И сейчас она пишет серию работ, посвящённую Санкт-Петербургскому балету. Пройти мимо её «танцевальных» работ невозможно - настолько они тонки, воздушны и изящны.
Ещё одна история - рождение книги «Огонь кавказских гор» Сатаней Озбек, которая позиционирует себя только как художница черкесского происхождения.
Она рассказала нам, как в десятилетнем возрасте нашла в сундуке прабабушки дневник воспоминаний о том, откуда они родом, что пришлось пережить семье в Кавказскую войну. Там же, в сундуке, хранились папаха и черкеска прадеда. Этот сундучок и сегодня - главная семейная реликвия.
Детство Сатаней прошло в творческой среде: мать была модельером и музыкантом-самоучкой - отлично играла на гармошке и фортепиано, отец, юрист по образованию, увлекался классической литературой. И это во многом определило будущее девочки. Сейчас Сатаней Озбек известна в Турции и за её пределами не только как талантливая художница, но и как сценарист, писатель, продюсер теле- и шоу-программ.
Знаете, меня поразила одна её фраза: «Когда мы танцуем по-адыгски, словно на родину попадаем». И я могу её понять: танец - маркер для народа. Это и пластика, и музыка, и своего рода послание. И чтобы выучить танец, понять смысл движений, адыгам за границей приходится учить вербальную адыгскую речь. Причём желающих учиться национальным танцам среди молодёжи довольно много. Правда, организуют адыгэ джэгу редко - может, раз в неделю. Но танцуют с девяти вечера до часу ночи. В отличие от российских адыгов, народный танец для турецких черкесов - ещё и приобщение к родной земле, родной культуре.
Не зациклены на этнике
Если не вдаваться в научный анализ, в чём разница в подаче адыгской темы у художников России и Турции?
- Темы и образы, которые реализуют художники России, сконцентрированы в основном в русле нартского эпоса, исторического прошлого. И в России эти темы поддерживаются на государственном уровне.
В Турции художники такой возможности лишены. Но, уже начиная с третьего курса университета, они ездят на стажировку в Италию, во Францию и Японию, получают гранты. Их открытость этому миру гораздо шире. При этом известнейший художник Ахмед Иозаль всегда подчёркивает: «Мы вписаны в культурную жизнь Турции. Мы общаемся со всем миром и не зациклены только на черкесской теме в искусстве. Тема может быть любая - в том числе и общечеловеческая».
Но с годами этничность всё чаще звучит в работах турецких мастеров. Талантливая художница Фериде Бениджиоглу рассказала: «Я сейчас часто вспоминаю рассказы своей бабушки, её адыгские сказки. Как-то приехала на выставку в Санкт-Петербург и зашла в Эрмитаж. Там под стеклом увидела в точности такие же серёжки, какие были у моей бабушки. А потом вспомнила ещё один её рассказ о том, как ребёнком она каталась на коньках по льду реки».
На одной из картин, рисуя белой краской абстрактные линии, Фериде представляла белые разводы следов от коньков. Для нашего каталога мы назвали эту её работу
«Безымянная (бабушкины серёжки)».
Всем работам турецких художников свойственна многослойность и многозначность образов. Такие произведения ждут столь же неоднозначного зрителя, который остановится и попробует разгадать замысел мастера, проникнет в мир его воззрений и эмоций.
Алла Соколова родилась в г. Сарань (Казахстан). В 1979 г. с отличием окончила Алма-Атинскую консерваторию. Преподавала в Майкопском училище искусств, работала в АРИГИ. Доктор искусствоведения, профессор, заслуженный деятель науки РА, исследователь адыгской традиционной культуры.
