Не каждому дано ощущать себя птицей даже во сне. Но есть люди, умеющие парить в «высоком одиночестве», если не ежедневно, то, как минимум, через день. Без неба они не могут жить, пилоты сверхлегкой авиации - «СЛА».
Видеть землю из иллюминатора самолета, считает наш собеседник, все равно, что смотреть в экран телевизора. Осязать небо «руками» для них - это просто по-другому жить. Сверху Отечество видится совсем иным. Там исчезают бытовые приоритеты. О том, что воспитывает в человеке экстрим, о духе патриотизма майкопских авиаторов рассказал читателям «АиФ - Адыгея» двукратный чемпион мира в сверхлегкой авиации Игорь ПОТАПКИН.
«На крыле и молитве»
- Игорь, как считаешь, летать дано всем?
- Парапланерный спорт, наверное, самый демократичный в мире. Он не имеет почти никаких ограничений. Для СЛА - сверхлегкой авиации - не имеет значения вес, рост, пол, возраст человека. В Майкопе есть пример, когда человек летал в 70-летнем возрасте и чувствовал себя счастливым! Младший сын летает со мной пассажиром с младенчества - ему и года не было, когда я впервые взял его с собой в небо. Теперь он не мыслит себя без авиации. Если хочешь летать, обязательно полетишь!
- А чувство страха? Неужели любой его может преодолеть?
- Я начинал с парашютного спорта, которым занимался в «старой доброй» школе ДОСААФ г. Майкопа. В первый раз прыгнул в 15 лет. Страх, конечно, был, но другой - я смогу все сделать сам? Первый прыжок нельзя забыть потому, что к нему невозможно быть полностью готовым. Тогда нас учили очень хорошо, в течение месяца мы сами укладывали парашюты, заучивали движения до автоматизма и буквально заглядывали в рот инструкторам. Это - идеомоторная тренировка. Сейчас учат иначе. Есть ускоренный курс, когда с новичком прыгают два инструктора, которые держат его в полете и обучают, как себя вести.
- Тебе приходилось выступать за десантников на соревнованиях. Почему?
- Потому что ребята умеют прыгать, но профессиональных спортсменов там нет. А для серьезных соревнований, где важны технические приемы, точность приземления, требуется спортсмен.
- Что самое сложное в прыжке?
- Когда стоишь в самолете, а перед тобой открытая дверь в пространство. Вот этот переход из одной, скажем так, твердой, устойчивой среды, к которой мы привыкли с детства, - в воздух, когда исчезает гравитация. Это - сильное ощущение, его можно сравнить разве что с переходом от жизни к смерти. Ты реально стоишь на краю и сам делаешь свой выбор. Очень сложный выбор. Но мечта побеждает страх!
- Откуда появилась такая мечта?
- Мне кажется, что я мечтал летать с раннего детства. Не знаю, откуда она появилась у меня - в нашей семье авиацией никто не увлекался, и мои родители имели вполне земные профессии. Тогда таких мальчишек было немало, авиашкола была одной из самых популярных и массовых в ДОСААФ. Она не только готовила парней к армии, к службе в воздушно-десантных войсках, в ней ставились рекорды, она исполняла мальчишеские мечты. Вообще Майкопский аэроклуб в свое время очень славился, был известным в России. Это сейчас там остались энтузиасты, которые любят небо, а заняты тем, что просто охраняют технику - по сути, живут на спортивном аэродроме. Им жалко потерять даже оставшиеся старенькие «кукурузники» - Ан-2 и планеры, которые в воздух уже вряд ли поднимутся. Но авиаторы - люди иного склада. Они всегда такими были в России - пионерами авиационной техники, бесшабашными экстрималами, побеждающими чувство страха и, казалось бы, здравый смысл.
- Как в песне военных английских летчиков - у нас она была известна в исполнении Утесова: «Бак горит, хвост дымит, и машина летит на честном слове и на одном крыле»?
- Вот-вот, у англичан это звучало: «На крыле и молитве».
«Безбашенные»
- Курорты делают себе PR на экстриме. Тебе приходилось прыгать со скал в Адыгее?
- Я видел, как на чемпионате мира в Англии погиб английский парапланерист, возможно, он не смог соразмерить собственные силы и трудные погодные условия. Никто насильно не заставляет отправляться в небо, на соревнованиях, исходя из погоды и ветра, открывают «окно» - несколько часов, в которые ты должен вылететь и выполнить определенные упражнения. Поднялся позже, даже безукоризненное техническое мастерство судьи просто не зачтут. Сомневаешься в себе, оставайся на земле. Я прыгал со скал в Адыгее, но бэйс-джампинг как таковой здесь очень сложен. Это связано с особенностью воздушных потоков в горах Большого Кавказа.
- А говорят, в Адыгее предлагают туристам полетать на параплане…
- На мотодельтаплане туристы, конечно, могут покататься в качестве пассажиров. Но лучше не рисковать, если не уверен в подготовке «извозчика».
- Авиационный спорт - дорогое удовольствие?
- Параплан стоит от 1,5 тыс. долларов. Дорога и экипировка. Часто приходится покупать оснащение по интернету - уже бывшее в употреблении. В Европе - это нормальная практика. Отчасти сэконд-хэнды пришли к нам из авиационного спорта…
- Джеймс Бонд применял сверхлегкую авиацию для шпионских целей. В быту она может приносить пользу и доход?
- Да, в военном деле, в строительстве, геологии. Нам заказывают видеотопосъемку, например, в геологоразведке или при строительстве крупных объектов, в частности, туристических гостиниц и комплексов. Бывает, бизнесмен хочет увидеть свой дом с высоты птичьего полета - в Адыгее мы выполняли такие работы.
В небо уйду?
- На «крыле» параплана как ты оказался?
- Учился в Ставрополе в институте, и впервые услышал о парапланах. Мы начинали осваивать этот вид спорта там - в степях и холмах Ставрополья. Парапланеризм пришел к нам на видеозаписях из-за рубежа в начале 90-х. Мы ничего не знали о технике управления и самом устройстве параплана. Сначала экспериментировали с парашютом - методом проб и ошибок. Так в России происходила эволюция парашюта: его стали дорабатывать технически, что-то менять в конструкции, постоянно испытывать. Мы отправлялись с разбега в свободный полет, падали, ломались, чинились, опять лезли на склоны холма и повторяли все сначала. И сегодня СЛА так и осталась экстремальным видом спорта.
- Были навыки управления парашютом. В чем разница?
- В принципе! Чтобы прыгнуть с парашютом, нужен самолет, из которого ты выходишь на высоте и оказываешься на земле. У параплана - обратный процесс: парашют раскрывается на земле, его наполняет встречный воздушный поток - ветер, ты отталкиваешься от земли. И можешь летать на гораздо большей высоте, чем в парашютном спорте. Рекордные высоты уходят за 6 тыс. метров, безусловно, с необходимым оснащением, кислородным аппаратом и навигацией. Высоту в 3-4 тыс. метров надо «выкружить» в потоках, то есть управлять восходящей и нисходящей силой воздуха. Реально можешь ощущать себя птицей. При этом ты осязаешь эти потоки руками, кожей, «крылом»…
- Ощущаешь себя властелином мира? Ты веришь в Бога?
- По-своему, да. Я не видел «там», в небе, ничего сверхъестественного, но в силу человеческого духа я верю. И в профессионализм.
- Ты сделал это своей карьерой?
- Никогда не думал о карьере. Выбрал свой путь, и все. Пилот-инструктор малой авиации. И мне, и моим сподвижникам очень хотелось поделиться ощущением полета, научить других, и мы стали этим заниматься профессионально. Для меня лично чемпионские титулы и награды - не самоцель. Главное - научить майкопских подростков летать. На земле они от нечего делать увлекаются бесполезными вещами, портят жизнь себе и окружающим. Кто придумал эпитет «трудный» для ребенка? Взрослые. А подростку просто нужно трудное дело и экстремальные условия. У нас есть практика чудесного перевоплощения трудных детей в увлеченных.
ДОСЬЕ
Игорь Потапкин родился в Майкопе 9 мая 1972 г. Окончил сельскохозяйственную академию в Ставрополе, по специальности - инженер-электрик. С 1987 г. занимался парашютным спортом, тандем мастер по прыжкам с парашютом. С 1992 г. стал летать на параплане, затем на мотопараплане. Абсолютный чемпион мира 2005 года. В 2009-ом участвовал в авиапараде Международного авиакосмического салона МАКС-2009 в г. Жуковском. Награжден медалью трижды Героя СССР Покрышкина за заслуги в спорте.